Аллея звёзд — Никита Высоцкий - знаменитый актёр театра и кино

Никита Высоцкий - знаменитый актёр театра и кино, режиссёр и сценарист
Никита Высоцкий - знаменитый актёр театра и кино, режиссёр и сценарист

ЦИТАТЫ:
«Я очень рад, что у меня такой отец, а не какой-то другой. Но не тот отец, который вытирает сопли или лупит ремнем за двойки.»
«Он на этот вопрос отвечал. И его мысль, если коротко, что он мог бы состояться в любой профессии и что талантливый человек талантлив во всем. В этом не было хвастовства. Но он не думал, что если бы он не стал артистом, то покатился бы по наклонной. Он мог бы быть и в самых разных других ролях. Он был разносторонним очень человеком. И, наверное, если бы судьба повернулась по-другому, он состоялся бы в том числе как строитель.»
«Да, он готовил. И вещи очень простые. Но получалось очень вкусно. И он прекрасно заваривал чай. Но потом я выяснил секрет. Он, как в том анекдоте - хорошего чая просто сыпал больше. Но делал при этом таинственное лицо. И колдовал. И получалось очень хорошо.»

ИНТЕРВЬЮ:

Минаев: Всем добрейшего утреца, друзья!

Молодцова: Доброе утро!

Минаев: Ну что, у нас веселый четверг сегодня получается. Сегодня Татьянин день - 25 января. День студента!

Молодцова: С этим поздравляем всех студентов и Татьян!

Минаев: И сегодня еще день рождения нашего великого человека Владимира Семеновича Высоцкого!

Молодцова: Все так!

Минаев: Поэта, актера, киноактера, театрального актера! По этому случаю мы пригласили в гости Никиту Высоцкого. Тоже актер, кинопродюсер, сценарист.

Молодцова: Кинорежиссер.

Минаев: Совершенно верно. Директор Государственного культурного центра-музея Владимира Семеновича Высоцкого. Никита, доброе утро!

Высоцкий: Доброе!

Минаев: Ну, с днем студента поздравляем! Говорить, конечно, будем о Владимире Семеновиче. 80 лет сегодня исполняется. У нас вопросы имеются.

Молодцова: Много!

Высоцкий: Будем отвечать.

Минаев: Отлично!

Высоцкий: Сессия продолжается.

Минаев: Это точно. Можете ли вы представить, как бы отмечался юбилей вашего отца, если бы он был с нами?

Высоцкий: Я думаю, что вряд ли было бы большое застолье. Скорее всего, я думаю, он отметил бы это концертом. Может быть, встречей после всех дел в кругу друзей.

Молодцова: А что ему дарили?

Высоцкий: Многое. Во-первых, он жил последние годы в доме художников-графиков. Там было много художников и фотографов. У него в связи с этим была даже какая-то почти коллекция работ его друзей. Ему дарили книги, потому тогда книга была лучшим подарком. А он хотел дома иметь библиотеку. Иногда то, что называется, ничего. И он не обижался. Приходили люди, обнимали и жали руки.

Молодцова: А что дарил он вам на ваши праздники?

Высоцкий: Я люблю это говорить. Другое дело, что разговор не обо мне. Но, может, это его тоже характеризует. Он очень ценил и умел дарить хорошие вещи. Я ему как-то сказал, что собираю индейцев. И он мне подарил. У меня была просто лучшая коллекция индейцев. Он умел делать подарки. Я был им одаренный и надаренный.

Молодцова: У Владимира Семеновича было много талантов. Актерский, поэтический, музыкальный, художественный. Талант писателя. А был ли у него, так сказать, родительский талант? Каким он был отцом?

Высоцкий: Вы так спрашиваете... У меня другого не было, и я считаю, что он был лучшим. Это мое мнение. Я очень рад, что у меня такой отец, а не какой-то другой. Но не тот отец, который вытирает сопли или лупит ремнем за двойки.

Минаев: А прикладывал хоть иногда за двойки-то?

Высоцкий: Не буду рассказывать. Нет, он был выдержанный человек. Но при этом, если в него что-то попадало, если ему что-то не нравилось, не то, чтобы он срывался, пикировал... Да, он мог сорваться. Но нет, я не помню, чтобы он меня ударил.

Минаев: Владимир Семенович всегда находился в центре внимания. И самые разные известные люди страны его окружали. И вы этих людей видели. А был какой-то человек, с кем вам лично из знакомых отца, с кем вам лично было интересно? А как вообще находили с вами общий язык, с пацаном, взрослые такие дядьки?

Высоцкий: По-разному. Все известные. И Сева Абдулов. К сожалению, многих уже нет. И Валерий Сергеевич Золотухин. Трудно сказать. Находили язык и, когда отец был жив, и когда его не стало, очень многие помогали. И деятельно помогали. Не советом, что называется, мол «держись, мужик».

Минаев: Материально?

Высоцкий: По-разному. В том числе помогали строить музей отцовский. Просто деньгами, просто машинами, рабочими и так далее. Тот же Вадим Туманов, тот же Валерий Золотухин. Я бы никого не выделял, кому был отец ближе. Но мне из его друзей, наверное, Сева Абдулов.

Минаев: У нас, ребята, сегодня День студента. Я, кстати, когда был студентом, заслушивался песнями Владимира Высоцкого. Тогда появился альбом «Протопи-ка мне баньку». И вот на бобинах достал кто-то где-то. И мы собирались, слушали.

Молодцова: Двойной праздник у тебя сегодня получается.

Минаев: Это да. И я прошу прощения, что немного о себе рассказал. Переполняют чувства, на самом деле! Ваш отец написал, кстати, много песен от лица самых разных представителей профессий: моряков, военных, летчиков. Известный факт. А если представить, что Владимир Высоцкий не стал бы артистом, как думаете, кем он мог бы быть?

Высоцкий: Гадать сложно. Но, слава богу, он на этот вопрос отвечал. И его мысль, если коротко, что он мог бы состояться в любой профессии и что талантливый человек талантлив во всем. В этом не было хвастовства. Но он не думал, что если бы он не стал артистом, то покатился бы по наклонной. Он мог бы быть и в самых разных других ролях. Он был разносторонним очень человеком. И, наверное, если бы судьба повернулась по-другому, он состоялся бы в том числе как строитель. Студенты могут этого не знать. Но первый институт, куда он поступил - строительный институт. Другое дело, он через полгода залил чернилами чертеж и отправился в актеры.

Молодцова: А по дому делал что-нибудь?

Высоцкий: Я его за отверткой не очень видел. Но видел, как он готовил.

Молодцова: Ух ты!

Высоцкий: Да, он готовил. И вещи очень простые. Но получалось очень вкусно. И он прекрасно заваривал чай. Но потом я выяснил секрет. Он, как в том анекдоте - хорошего чая просто сыпал больше. Но делал при этом таинственное лицо. И колдовал. И получалось очень хорошо.

Минаев: Человек вы занятой. Но слава богу, что в такой день выкроили время.

Молодцова: Да, и спасибо, кстати, за это.

Высоцкий: Да я работаю, кстати, недалеко.

Молодцова: Мы рады!

Минаев: Всегда рады, на самом деле. Но сейчас все-таки говорим о вашем отце. Говорят, что настоящие трагики в душе смеются, а комики в душе плачут. Владимир Высоцкий - все мы прекрасно знаем - каким-то уникальным образом сочетал театральную работу и работу в кино. На самом деле, кем он был в душе? Трагик? Комик?

Высоцкий: Нельзя разделить человека. Конечно, он мог быть и необыкновенно веселым, и мог быть очень остроумным человеком. По-моему, Юз Алешковский говорил, что эти баллады трагические - он не очень их воспринимает. Для него Высоцкий гораздо в большей степени - легкость, веселье, хохма. И в этом гораздо больше серьезного, чем в каких-то таких балладах. Я думаю, что его темперамент - трагический темперамент. Но при этом он человеком был, конечно, невероятным. Эта фотография, которая лежит передо мной, этот календарик на текущий год 2018. У него улыбка была такая, что все улыбались в ответ. Если у него было хорошее настроение...

Минаев: ...то оно было у всех?

Высоцкий: Да, я думаю, что если бы даже в микрофон бы улыбнулся сейчас, народ, который его слушает, улыбнулся бы. Это чувствуется. Даже когда он просто говорит на концертах. Он светлый и веселый человек. И хорошая ему память. И мы отмечаем его 80 лет еще и поэтому. Потому что он остроумный и светлый человек.

Молодцова: Что касается музыки. Считается, что обычно первыми зрителями являются близкие люди, когда кто-то что-то создает, кто-то что-то сочиняет. А в вашем случае, вы становились свидетелем каких-нибудь премьер?

Высоцкий: Премьер - вряд ли. Я помню, мы с Аркадием скакали по кровати. Кидали вверх жирафа, он пел про жирафа. Я был уверен всю жизнь вплоть до сознательного возраста, что песня «Жираф большой - ему виднее» - это про нашего с Аркадием плюшевого жирафа Жору.

Минаев: Потом это было разочарование? (смеется)

Высоцкий: Потом пришло осознание, что не только про этого жирафа.

Молодцова: Хотелось бы вернуться в школьные годы именно ваши. Вы, когда школьником были, отца вашего знала вся страна. Это помогало или мешало? Как к вам относились одноклассники?

Высоцкий: Тогда было немного другое время. Было более что ли тактичным. Но бывало, что кто-то просил билеты на Таганку. Я люблю вспоминать историю. У нас был в школе предмет «автодело», а я человек, абсолютно неприспособленный к технике. И педагог Геннадий Филиппович - он преподавал автодело - поставил мне очередную двойку. И считает в журнале семь двоек. И говорит: «Семь двоек, Высоцкий! Папу!» И потом-то я понял, что он хотел с ним, наверное, познакомиться таким образом.

Минаев: И еще один «несекрет», что Владимир Высоцкий любил автомобили. Автомобили были серьезные, а по тем временам - просто фантастические. А были ли в доме еще какие-то вещи, которые недоступны пониманию советского человека?

Высоцкий: В жизни у него была фактически домашняя студия. Все аппараты были просто как из космоса - магнитофоны, проигрыватели. И воспроизведение, и запись. И иногда я слушал у него его пластинки. У него была довольно хорошая коллекция пластинок. Я видел, держал в руках одновременно и Pink Floyd, и The Beatles, и, я помню, почему-то ему очень нравилась опера «Стармания» - звездная болезнь. Я про нее больше ничего не слышал. А тогда в 70-х она была важна и звучала. Джаз у него был, классика у него была. И я просто держал в руках эти пластинки. Это тоже было на Беговой. Продавали там от 70-ти рублей.

Минаев: И это еще счастье за 70 рублей купить!

Высоцкий: И он это не просто знал для эрудиции. Он был современный человек.

Минаев: Поразительно на самом деле, потому что музыкальный материал, который показывал он, и который он потреблял, он разнится, скажем так. Может быть, из-за этого оно так и получилось очень лихо и красиво.

Минаев: Мы обещали нашим слушателям дать возможность с вами поговорить. И, вы уж извините, конечно, но мы выполним свое обещание.

Высоцкий: Выполняйте!

Минаев: У нас есть слушатель. Доброе утро! Скажите, как вас зовут?

Иван: Доброе утро! Иван.

Минаев: Иван, вы из какого города?
Иван: Из города Омска.

Минаев: Желаете познакомиться с Никитой Высоцким?

Иван: Очень!

Минаев: Так не теряйте времени. Знакомьтесь!

Иван: Никита, здравствуйте, меня Иван зовут! Я из города Омска.

Высоцкий: Очень приятно, здравствуйте!

Иван: Никита, хотелось бы спросить у вас. Можно вопросик вам один задать? Вы были в качестве зрителя на песенных концертах вашего отца. Как люди реагировали на его песни? И чувствовали вы тогда масштаб его личности?

Высоцкий: Я понял вас. Вы знаете, отвечу с конца. Не чувствовал. Это слишком было близко. Я бывал на его концертах и я видел, как во время смешных песен люди ползли под стул. Я помню, когда он пел «Дорогую передачу» - я был в институте в научно-исследовательском вместе с ним. Утренний, скорее дневной, обеденный такой концерт. Я помню человека, который сползал под кресло, когда звучали слова: «Мы кое в чем поднаторели, мы тарелки бьем весь год». И он сползал и кричал: «Володя, подожди! Подожди!» Ему больно аж было смеяться.

(смеются)

Высоцкий: И при это он моментально менял тему и у людей играли желваки, и слезы наворачивались. Очень эмоционально проходили концерты. Я имею в виду с точки зрения зрителей. Я это видел. Но для меня... Это моя проблема, и проблема моя тогдашнего возраста. В первую очередь, я любил и робел от театра на Таганке. И от него, как от актера. И однажды уже не в первый раз поглядел «Гамлета». Вышел, сел к нему в машину и были еще какие-то люди, они говорили о спектакле. Мы их высадили, поехали домой. И он говорит: «А тебе-то как?» И я сказал, что-то типа такого: «Владимир Семенович, вы сегодня играли гениально». Вот что-то такое вот буквально. Он на меня посмотрел... У меня просто крышу оторвало. Это было после «Гамлета». Причем повторяю, не первый раз смотрел спектакль. Он на меня посмотрел как-то как на психа и говорит: «Никита, что с тобой?» Он не понял. Подумал, что я его разыгрываю, шучу или еще что-то. Осознание его масштаба пришло ко многим на самом деле. Когда я вышел часов в 11 28 июля на Таганскую площадь из театра просто вздохнуть - там было душно. И вот увидел, сколько людей разделяют горе близких. И вот тогда, наверное, только пришло осознание. А так, наверное, это было близко. Большое видится на расстоянии. Лицом к лицу лица не увидать...»

Минаев: В музее Высоцкого, директором которого вы являетесь, есть экспонат. Это пиджак Владимира Семеновича, который он носил 15 лет. Скажите, почему человек, который мог себе позволить практически все, столько лет носил пиджак.

Высоцкий: Секрет этого пиджака в том, что их было три. И один был отцу пошит. Из этого же материала был сшит его отцу, то есть моему деду и другой - дяде - брату моего деда, Высоцкому Алексею Владимировичу. Сносив свой, отец стал носить отцовский, а потом - дядин. И поэтому действительно костюм долго прожил как бы. Вообще легенда о том, как Высоцкий хорошо жил... Он, конечно, лучше жил, чем средний человек или средний актер, но это последние годы. А вообще, я повторюсь, что у него квартира собственная появилась только в 76-ом году. То есть за четыре годы до смерти. Дом - эта небольшая дача метров 80, наверное. Два этажа, которые он построил - даже меньше, наверное. Такой садовый домик - это в конце жизни он там успел побывать два раза. И вообще, когда моя мама с ним познакомилась, он ходил в ботинках, которые он утащил со студии «Ленфильм». Несколько лет ходил. И безденежье - это тема для первых 30 лет его жизни очень и очень актуальная. Другое дело, не этим жил человек. И поэтому, когда он стал действительно мегапопулярным, когда он мог один собрать стадион, и, соответственно, зарабатывал совершенно другие деньги, чем люди вокруг, он не изменился. Я повторяю, он не был слугой денег. Он зарабатывал, но это было совсем не главным. Поэтому пиджак, которому было 15 лет, ему уже не 15, а, наверное, уже 60. Мы его храним, сдуваем пылинки, реставрируем, если что - снимаем с экспозиции.

Минаев: Вы его не надеваете?

Высоцкий: А он мне мал очень сильно. Я же на 20 с лишним сантиметров длиннее отца своего. И при этом, конечно, у меня такого желания нет. Но мы его бережем. Действительно, он в этом пиджаке много лет ходил, можно увидеть на фотографиях. А с другой стороны в этом есть какое-то напоминание о том, что он не герой с глянцевого журнала, который весело смотрит, а сзади красивая собака и жена-модель. У него была прекрасная, красивая жена. Вообще, все жены его были очень красивыми. Но он жил нормальной жизнью полнокровной. А то, о чем вы говорите, оно было, оно присутствовало. Бедность. Первая машина, насколько я помню, по-моему, в 70-ом году. Он с Мариной уже был два года вместе. У него не было своей машины и своей квартиры. А Марина была звезда мировой величины. Во всяком случае, европейской.

Молодцова: Ни для кого не секрет, что вы написали сценарий к фильму «Спасибо, что живой». И фильм получился очень успешным. Вот прям очень. И с этим, наверное, никто не поспорит. Обычно, если какой-то проект является успешным, у него появляется продолжение. Скажите, вы не думали о том, чтобы новое кино про Высоцкого снять?

Высоцкий: Я не выдержу больше. Может быть, кто-то сможет. Я знаю, что есть несколько идей, связанных с телевидением, и с экраном. Я не возражаю, буду способствовать, чтобы это случилось. Если у людей хватит пороху и профессионализма это сделать. Но второй раз я просто не ожидал, что мне так тяжело дастся та работа. Не в смысле, что я боюсь работы. Но именно эмоционально очень тяжело. Еще раз в таком качестве, в котором я это делал «Спасибо, что живой» - нет.

Минаев: У меня вопрос уже к вам, как к директору музея Высоцкого. Мы знаем, что для музея на самом деле экспонаты найти очень сложно. Личные веще Владимира Семеновича оседают в каких-то частных коллекциях, домах. А все же кто-нибудь приносит? Как пополняется коллекция?

Высоцкий: Иногда приносят. Сравнительно недавно я говорил об аппаратуре отцовской, которая после его смерти была продана по разными причинам частично. И один из этих магнитофонов вернулся в музей. И я его помню. Когда мне его отдали, у меня не то, чтобы руки дрожали, но я был взволнован. Бывает, что отдаются. Бывает, вещи которые находятся - такое тоже иногда происходит. У меня была ситуация, когда мне отдали коллекцию человека, который всю жизнь собирал материалы по Высоцкому. Там было несколько уникальных вещей. Мне позвонил человек - он даже не родственник. Он говорит: «Я не знаю, я собрался выкинуть, посмотрите, может, вам нужно?» Человек всю жизнь собирал эту коллекцию! Там было несколько вещей, которые, ну поверьте мне, стоят того, чтобы они хранились в музее.

Минаев: А просят деньги за это?

Высоцкий: Очень часто. Раньше в голову никому бы не пришло. Коммерциализировалось время.

Минаев: Поколение меняется.

Высоцкий: Может быть.

Минаев: Никита, большое спасибо, что выкроили время и пришли к нам в студию. Мы всех поздравляем с юбилеем Владимира Высоцкого. Настроим гитары сегодня на правильный лад. Каждый споет свою песню: кто веселую, кто грустную, кто балладу. Никита, продолжайте свое дело, берегите музей. Это очень интересно! И заходите к нам почаще!

Молодцова: Спасибо вам большое! 

25.01.2018