Аллея звёзд — Алексей Рыбников - композитор

Алексей Рыбников - композитор
Алексей Рыбников - композитор

ЦИТАТЫ:
«Я буду первым в мире композитором, который снимает сам кино как режиссёр. Неслыханный эксперимент!»
«Вообще, чтобы называться профессиональным композитором, нужно очень много-много чего сделать. Как говорил мой учитель: «А сколько тон нотной бумаги вы исписали?» Если вы не исписали несколько тон, значит, вы не можете называться композитором.»
«Я сейчас сам понемножечку становлюсь режиссёром. И я пониманию, насколько же им тяжело работать с композитором. Потому что рассказать, какую музыку ты хочешь, практически невозможно. Если бы я был просто режиссёром и не был бы композитором, я бы не знал, что говорить композитору. Музыка должна волновать, трогать.»

ИНТЕРВЬЮ:

Минаев: С добрым утром, господа-товарищи! С пятницей всех поздравляем! Но есть ещё один у нас праздничек – на сладкое подготовили его. Это День рождения нашего, не побоюсь этого слова, величайшего композитора – Алексея Рыбникова. Народный артист России, советский и российский любимый наш композитор! Алексей Львович, доброе утро!

Алексей: Доброе утро!

Минаев: Мы вас, естественно, поздравляем с юбилеем.

Ветрова: С днём рождения!

(хлопают в ладоши)

Алексей: Спасибо!

Минаев: И вопрос юбилейный: как отмечать будете? Какие-то есть специальные задумки? Может, концертные, может, семейные торжества какие-то?

Алексей: Задумки есть. Будет вечер в Ленкоме, где наш театр покажет фрагмент из наших спектаклей из моего театра. Это будет ответственно на сцене Ленкома показать всё-таки. В финале мы, я думаю, вместе с актёрами Ленкома устроим братание, вместе что-то попоём. Будет множество наших спектаклей в Москве и не только в Москве. Я думаю, семейные торжества будут резко ограничены, потому что летнее время. В день рождения планируется сегодня узкий семейный круг.

Минаев: Без излишеств.

Алексей: Да.

Минаев: А с излишествами?

Алексей: Осенью, наверное, что-то придумаем. А как же? А то люди обидятся.

Ветрова: А есть у вас какое-то фирменное блюдо, которое обязательно должно присутствовать на праздничном столе?

Алексей: Есть. Это вареники с вишней.

Ветрова: Кто готовить будет?

Алексей: Вареники с вишней будет делать жена. Это совершенно неизменное блюдо, которое бывает всегда. Ну, кроме шашлыков и всего прочего.

Минаев: Классно! Слюни уже потекли.

Алексей: Это главное сезонное блюдо. Вишня в это время спелая.

Ветрова: Вы же ещё и автор музыки приблизительно к ста картинам!

Алексей: Я уже с какого-то времени перестал считать. А потом перестал работать в кино в качестве композитора. Просто из-за занятости, невозможности участвовать в чужих проектах. Собственные проекты одолели.

Минаев: Вот о них давайте поподробнее.

Алексей: Я буду первым в мире композитором, который снимает сам кино как режиссёр. Неслыханный эксперимент!

Минаев: Как вас так угораздило?

Алексей: Ну, во-первых, я столько уже лет нахожусь внутри кинематографа – с 65-ого года. 50 лет – это тоже юбилей. Знаю все творческие подробности того, как создаётся кино. Это первый, так сказать, мотив. А второй – то, что у нас никто не снимает музыкальное кино. Никто не хочет. У нас специалистов режиссёров нет. Будут или не будут – не знаю. Но время идёт, а хочется, чтобы было зафиксировано так, как я это вижу.

Минаев: Коль вы выступаете в роли режиссёра, продюсера, я так понимаю, и к сценарию имеете отношение…

Алексей: Да, это едино, это разорвать невозможно.

Минаев: И музыку тоже вы писали? Или для своего фильма взяли другого композитора?

Алексей: На самом деле, это экранизация «Хоакино Мурьете», «Литургия оглашённых». Надеюсь, удастся сделать.

Ветрова: Вы ещё и книгу написали. Получается, что взялись не за своё.

Алексей: В данном случае, я взялся за своё. Потому что книга эта автобиографическая.

Минаев: А вы нотами пишите или буквами?

Алексей: В основном, буквами, конечно. Хотя, многие вещи буквами не расскажешь. Только нотами. Поэтому я писал, кстати говоря, не про творчество, про которое действительно нужно нотами рассказывать. А писал про жизненные обстоятельства. Кстати, книжку мне заказало издательство «ЭКСМО», отдел мужских детективов. Я изо всех сил старался, чтобы это было похоже на детектив.

Минаев: А когда можно будет книгу раскрыть?

Алексей: Да вот, пожалуйста, прямо сейчас!

Минаев: Ох ты! Вот это подарочек! А фотографии там есть?

Алексей: Есть там, безусловно, фотографии, которые раньше не публиковались.

Ветрова: Алексей Львович, у вас очень много музыкальных произведений в разных жанрах. Но наши слушатели изначально полюбили вас за музыку к фильмам. Как вы начали её писать?

Алексей: Наверное, самым обыкновенным путём. Меня пригласил Павел Арсенов. В то время он заканчивал ВГИК. Пригласил к своему дипломному фильму написать музыку. Я тогда был студентом третьего курса консерватории. Это была студенческая работа. Фильм назывался «Лёлька». Я даже не помню, платили ли мне за это… Может, не очень-то и платили. Музыка получилась такая, что меня заметили в музыкальной редакции…

Ветрова: А вы её помните?

Алексей: Конечно.

Минаев: А наиграть можете?

Алексей: Давайте (играет).

Минаев: Алексей Львович, вы ведь являетесь учеником великого Арама Хачатуряна. Сами преподавали композицию в консерватории. А скажите, можно ли вообще научить людей, скажем, обычного человека, писать музыку

Алексей: Научить сочинять материал, то есть мелодии, какие-то музыкальные образы, очень сложно. Практически невозможно. А вдруг у тебя возникла музыкальная идея, а что с ней делать дальше, ты даже не знаешь. Как её развить? Как её оформить? Как сделать так, чтобы была кульминация, вступление? Так вот придать ей форму так, чтобы её можно было слушать – этому можно научить.

Минаев: Отсев большой?

Алексей: Я совсем не знаю, как сейчас. В наше время было очень сложно туда поступить. У нас была кафедра очень серьёзная – композиторская. Отбирали людей именно по таланту.

Ветрова: То есть, талантливым людям могли простить какие-то ошибки?

Алексей: За талант прощалась очень многое. Иногда даже брали не очень образованных людей, но от природы одарённых. Потому что это большая редкость природная.

Минаев: Ну, это точно. Ноты-то выучить можно. Кстати, ваш учитель Арам Хачатурян начал заниматься музыкой только в 19 лет. В какой-то момент начал сочинять, в итоге стал великим композитором. Может такое случиться с обычным человеком? Зрелым, как наши слушатели – лет так в 30, 40? Или это уже к доктору идти надо? Мол, голоса слышу, музыка в голове…

Алексей: Очень боюсь, что по этому пути сейчас идут многие кинопродюсеры. Потому что у них там племянник или двоюродный брат что-то одним пальцем сочиняет... Потом находит аранжировщика, который профессионально эти несколько нот соединяет. Получается музыка к некоторым сериалам. Так иногда поступают. Но это, конечно, не путь для профессионального композитора. Вообще, чтобы называться профессиональным композитором, нужно очень много-много чего сделать. Как говорил мой учитель: «А сколько тон нотной бумаги вы исписали?» Если вы не исписали несколько тон, значит, вы не можете называться композитором.

Минаев: Друзья, имейте в виду: всё измеряется килограммами и даже тоннами. Музыкальный талант тоже можно измерить тоннами нотной бумаги! Алексей Львович, желают с вами поговорить наши слушатели. Дозвонилась Алла из Воронежа. Доброе утро!

Алла: Доброе утро!

Минаев: Мы сейчас вас познакомим с Алексеем Рыбниковым, одним из лучших композиторов нашей страны.

Алексей: Доброе утро!

Алла: С юбилеем!

Алексей: Спасибо огромное!

Алла: Разрешите задать вам вопрос. Композиторы говорят, что, чем больше режиссёр даёт им свободы, тем лучше получается музыка к фильму. Вам режиссёры, как правило, дают свободу?

Алексей: Я сейчас сам понемножечку становлюсь режиссёром. И я пониманию, насколько же им тяжело работать с композитором. Потому что рассказать, какую музыку ты хочешь, практически невозможно. Если бы я был просто режиссёром и не был бы композитором, я бы не знал, что говорить композитору. Музыка должна волновать, трогать. Что ещё сказать? Ничего более определённого сказать невозможно. И добиться этого очень сложно. Поэтому, когда перед тобой просто разводят руками и говорят, что вот тут музыка должна сделать кадр, а тут, чтобы все заплакали или засмеялись… Попробуй это пойми! Так что, свободу-то дают, но требуют очень жёсткого выполнения.

Минаев: Многие писатели, когда бывают у нас в гостях, рассказывают, что они с собой таскают записную книжечку для того, чтобы, когда пришла мысль, её как-то зафиксировать. У вас есть какое-то приспособление, где вы как-то записываете мелодии?

Алексей: Я с собой в поездки дальние и даже очень дальние в район экватора всегда вожу ноутбук и клавиатуру. И там не только записываю какие-то идеи, но и работаю, сочиняю партитуры.

Минаев: В смысле, клавиши? Синтезатор с собой таскаете?

Алексей: Да. Такую музыкальную клавиатуру.

Минаев: А если вы едете в машине, вдруг появилась мелодия, чтобы не забыть до того момента, как вы доберётесь до студии, что делаете?

Алексей: Память позволяет держать. Но были случаи, когда какой-то диктофончик включаю и чего-то пою в него...

Ветрова: Мы знаем, что вторая ваша страсть после музыки – это путешествия. Где вы за последнее время побывали, что вас впечатлило?

Алексей: Вначале этого года я, наконец, стал осваивать потихонечку Азию. До этого были Южная Америка, Африка. Было что угодно, но только не Азия. А в этом году была Шри-Ланка и был Китай. Китай, Шанхай на меня произвели очень большое впечатление. Теплота, с которой там относятся к русским – это замечательно.

Минаев: Скажите, а путешествие по Азии как-то на мелодию повлияло?

Алексей: Вы меня всё ещё трактуете как композитора. А я себя уже чувствую режиссёром. Ото всюду я привозил что-то, иногда даже пейзажи для фильма. И из Китая привёз музыкальные инструменты, шляпы, опять же, для фильма. Реквизит для фильма. А что касается музыки восточной, я никогда её не разлюбливал, мне она очень всегда нравилась, очень вдохновляла. И индийская, и китайская…

Минаев: А вы помимо своей музыки, какую-то слушаете? Или может, на рояле для души что-нибудь играете вечерами?

Алексей: Люблю импровизировать джаз. Стараюсь слушать фм-радиостанции, люблю слушать вашу радиостанцию, она много хорошей музыки передаёт.

Минаев: Мы стараемся!

Алексей: Классику я люблю слушать живьём в концертных залах странах разных стран мира. Будем так говорить.

Минаев: Это круто! Вы про музыку в театре говорили. А может случиться такое, что в театре Алексея Рыбникова будет поставлен музыкальный спектакль на музыку другого композитора?

Алексей: Ну, это уже произошло. Как раз в этом году в мае у нас состоялась премьера нового спектакля. Это спектакль из двух актов. В первом звучит опера Микаэла Таривердиева, которая называется «Ожидание», а во втором опера американского композитора Менотти, которая называется «Телефон».

Минаев: Понятно. Вот рояль у нас, которую мы из кустов выкатили. Что-нибудь, может быть, нам ещё сыграете?

Алексей: Я сыграю мелодию с некоторой историей. Мелодия со шлейфом. Я написал её для фильма «Полёт с космонавтом», когда произошло знакомство с Пьером Карденом. Ленком приехал в Париж. Он загорелся, чтобы это спел Мирей Матьё. Но тут вмешались кураторы, которые нас тщательно опекали, и разрушили эту идею. Ну, а мелодия до сих пор остаётся одной из моих самых любимых (играет).

Минаев: Здорово! Прямо за душу берёт!

Ветрова: А пожелайте-ка нашим слушателям что-нибудь на прощание.

Алексей: Я вам должен сказать, какие юбилеи бы не наступали в вашей жизни, как бы много лет вам не исполнялось, чувствуйте себя всегда молодыми. Я с удивлением обнаружил, что, оказывается, это возможно. Очень боялся юбилеев всяких. А молодым будете чувствовать себя, когда у тебя вас есть идеи и будущие планы и проекты.