Аллея звёзд — Сергей Ревин - бортинженер космического корабля «Союз ТМА-М»

Сергей Ревин - бортинженер космического корабля «Союз ТМА-М», бортинженер МКС.
Сергей Ревин - бортинженер космического корабля «Союз ТМА-М», бортинженер МКС.

ЦИТАТЫ:
«Есть хобби, которое можно было бы заключить в кавычки, основываясь на том, что достаточно плотный был график подготовки. Вот это время я решил посвятить воспитанию своего сына.»
«Дай бог нам и всем ребятам, которые сейчас на борту, чтобы была работа, чтобы был аппетит.»
«Когда смотришь на Землю просто невооруженным глазом, практически ничего не видно. И это здорово. Земля по-прежнему еще та планета, на которой можно жить. Но, если берем объектив фотоаппарата, уже наблюдаем локальные негативные моменты: нефтяные пятна, например.»

ИНТЕРВЬЮ:

Минаев: Утреца всем добрейшего, друзья дорогие! На Ретро FM продолжает традиционная космическая неделя, посвященная грядущему дню космонавтики. У нас снова в студии гость. Гость космический, это герой России, космонавт Сергей Ревин. Доброе утро!

Ветрова: Здравствуйте!

Сергей: Доброе утро.

Дима: Ну и сразу вопрос…

Минаев и Ветрова: Подожди, подожди!

Минаев: Поздравляем вас с наступающим Днем космонавтики! Естественно, всего хорошего и всего космического!

Сергей: Спасибо!

Дима: Пока у вас за плечами только один полет, но зато какой! 125 суток, если не ошибаюсь. Когда следующий?

Сергей: Надеюсь, на лучшее. Пока что, ждем очереди. 2016-й год уже распланирован. Но, надеемся, может быть, на последующие годы.

Минаев: А вы в расслабленном состоянии ждете? Или не дают расслабиться?

Сергей: Напряженно, я бы даже сказал.

Минаев: Даже так?

Сергей: Это напряжение связано больше с функцией нашего космического отряда, мы работаем постоянно с ребятами, с молодежью. Постоянно в разъездах. Это традиция, которую заложил  Алексей Юрьевич Гагарин. Поэтому мы следуем по его стопам. Сейчас я после полета защитил педагогическую диссертацию.

Минаев: Так вы еще и педагог теперь получается? Со званием.

Ветрова: А у вас бывает какой-нибудь отпуск нормальный, чтобы ничего не делать? Четыре недели, две недели хотя бы?

Сергей: Отпуск у нас большой, на самом деле. Но все равно что-то хочется делать.

Минаев: А хобби? Марки, может, коллекционируете? Рассматриваете их весь отпуск в течение месяца?

Ветрова: Саш, ну что ты по себе всех судишь?

Сергей: Есть хобби, которое можно было бы заключить в кавычки, основываясь на том, что достаточно плотный был график подготовки. И после полета было несколько плотненько. Вот это время я решил посвятить воспитанию своего сына.

Ветрова: А сколько ему?

Сергей: Ну, уже большой, 14.

Ветрова: Ого!

Сергей: Боюсь опоздать, поэтому усилил свое воздействие.

Дима: Курит?

Сергей: Нет, он спортсмен пока что.

Ветрова: Привет ему большой.

Минаев: Какой вид спорта?

Сергей: Теннис.

Минаев: Ну что ж, теннисисты зарабатывают неплохо. Побольше космонавтов, наверное!

Сергей: Мы пока тратим. Пока вкладываем.

Минаев: Правильно. Вы говорили, что ждали первого полета 16 лет. Скажите, если бы не случилось этого, насколько бы хватило вашего терпения? У вас какая-то планка была поставлена? Например, 20 лет – и все – ухожу в монастырь!

Сергей: Единственная планка – это здоровье.

Минаев: Получается, ждали бы тогда бесконечно.

Сергей: Пока бы не состарился, во всяком случае.

Минаев: Вы говорили, во время полета распорядок не такой плотный существует. Там обязательный пункт – это прием пищи. А если нет аппетита, все равно нужно через силу есть? Контролирует кто-то прием пищи на станции?

Сергей: Слава богу, что аппетит у меня был и есть до сих пор.

(смеются)

Минаев: И будет!

Сергей: Надеюсь! А он был, потому что была постоянная работа. Поэтому дай бог нам и всем ребятам, которые сейчас на борту, чтобы была работа, чтобы был аппетит.

Минаев: Ну, за этим кто-то следит: поел, не поел? Помылили тарелки?

Сергей: Командир!

Минаев: Командир?

Сергей: Да шучу! Командир не следит.

Ветрова: Слушайте, а во сколько на МКС начиналось ваше утро? И во сколько начинается здесь?

Сергей: Ну, примерно одинаково. В 6 или 7 часов подъем, завтрак – и пошла работа.

Ветрова: А как отличается земной и космический завтрак?

Сергей: Еду собираешь на Земле, опираясь на свои земные привычки.

Минаев: Вот вы 125 дней там находились. Вы составили меню на 125 дней? 125 разных завтраков у вас получилось?

Сергей: Периодическое повторение, скажем так. Конечно, по ходу можно компоновать и в космосе. Но основа все равно земная.

Ветрова: Мы знаем, что иногда в космосе резко меняется вкус, как у беременных. Хочется соленого, например.

Сергей: Я все-таки не был беременным, поэтому вкус у меня, видимо, как-то не изменился. Я предполагал, что меня может на что-то потянуть, но я эту готовку сделал. Черничное варенье.

Ветрова: На МКС вы проводили эксперименты, как мы знаем, какие-то исследования, связанные с полетом на Марс. В чем они заключаются, поясните.

Сергей: Я бы сказал, что это общее направление медицинское. Вся информация накапливается, а общая идея этих направлений – надо понять воздействие невесомости на человека. Тот же полет на Марс длится примерно восемь месяцев. Туда надо прилететь здоровым, работать на поверхности здоровым, оттуда улететь здоровым и прилететь на Землю тоже здоровым.

Ветрова: Вопрос возник. В космос летали разные животные. Почему котов в космос не берут?

Минаев: Метят!

Дима: Воняют!

Сергей: Они же сами по себе гуляют, а у нас коллектив должен быть сработанный.

Ветрова: Но, в принципе, это реально?

Минаев: Кого угодно можно запустить. Просто результат какой будет?

Ветрова: Ну, кот – это такое животное, которое стресс снимает.

Сергей: Это в земных условиях, а там…

Минаев: Неизвестно, кто кому стресс снимать будет.

Сергей: Хотя это теоретически, наверное, можно. Киску туристом. Или вместо туриста послать.

Минаев: Вместо свиньи кота подложить.

Сергей: Прямо в кресле – пусть кот летит. За деньги.

Минаев: Сергей, вы ведь какие-то проводили на борту эксперименты по заявкам школьников.

Сергей: Два эксперимента. Ребята сделали небольшую летающую тарелочку с двигателями. Было интересно ребятам изучить полет тарелки такой конструкции. Второй эксперимент – это поведение жидкости различной плотности в невесомости. Фотографировали, докладывали – ребятам это было интересно.

Минаев: Иностранцы косы не смотрят, что вы такими детскими забавами занимаетесь?

Сергей: Они сами иногда занимаются. В частности, были у них все время – когда еще шаттл летал –игрушки на резиночке.

Минаев: Наверное, для того, чтобы отмазываться, мол, эксперименты ставим.

Ветрова: Мы слышали ваше высказывание о космических туристах, что вы в принципе не против них, пусть летают, но сами по себе. Единственная проблема, что они занимают ваше место в очереди на полет в космос.

Сергей: На том этапе получалось, на мой взгляд, корректно. Сейчас более корректно этот бизнес организован. Главное, правильно организовать бизнес. Чтобы ребята, которые ждут свой полет, пять, десять лет не стояли в очереди…

Ветрова: …из-за этих туристов противных!

Сергей: Ну, не из-за них, из-за работы, которая может быть неправильно организована.

Ветрова: Туристы не занимаются ничем таким… Ну, скажем, они просто летят, смотрят, восхищаются, фотографируют? Или они все-таки…

Минаев: …руки суют куда-нибудь?

Сергей: Я знаю, что многие из них потом, конечно, пишут какие-то книги о своих впечатлениях. Издают их…

Минаев: И отбивают от полета, я так понимаю…

Сергей: В какой-то степени, да… У них своя фирма, естественно, презентация фирмы идет. Возможно, здесь какое-то взаимовыгодное сотрудничество.

Ветрова: А они какие-то технические моменты изучают? Ручки все эти, рычажки…

Сергей: Ну, туалет должны знать.

(смеются)

Минаев: А там тоже ручки и рычажки?

Сергей: И кнопочки.

Ветрова: С ними летит один профессионал-космонавт, так получается?

Сергей: Один или два.

Ветрова: То есть им ничего знать не нужно.

Сергей: Главное, чтобы ничего не нажали не по команде.

Дима: Сара Брайтман концерты будет шефские давать. Будете слушать, как она оттуда поет.

Сергей: Ну, посмотрим, я не знаю. Посмотрим. Дай бог, чтобы у нее получилось.

Минаев: У нас уже Кристина на проводе, она из Москвы дозвонилась.

Кристина: Сергей, здравствуйте!

Сергей: Добрый день!

Кристина: Ой, как приятно вас слышать! Вот мой вопрос, сколько космонавтов на борту МКС постоянно тренируется? На Земле вы посещаете тренажерный зал, может быть, бегаете по утрам? Соблюдаете ли диету?

Сергей: Конечно, мы живем как студенты, по расписанию. Почти каждый день в нашем дневном расписании есть физкультура – два часа. Мы приходим, бегаем, плаваем, качаем мышцы.

Ветрова: Сами по себе или с руководителем?

Минаев: Физрук-то есть?

Сергей: Так как мы взрослые люди, наша задача поддерживать форму. А некоторые приходят в тот момент, когда нужно сдать контрольные цифры, нормы.

Дима: Ну-ка, покажи нам, что ты тут набежал!

Минаев: То есть, что-то вроде ГТО.

Сергей: Надо определенное количество раз подтянуться.

Минаев: А сколько, кстати, космонавт должен подтягиваться?

Сергей: 15.

Минаев: Ух ты! Это больше, чем…

Ветрова: …чем может Саша!

(смеются)

Минаев: Больше, чем нормы ГТО. Я вообще не могу!

Дима: С диетой что?

Сергей: У нас летная столовая, все ребята в основном ходят в летную столовую. Там сейчас кормят уже совсем хорошо. То есть, обычная диета.

Минаев: Ну, а дома-то, вечерком, в расслабленном состоянии? Вы ночью, кстати, к холодильнику подбираетесь?

Дима: И на станции?

Минаев: Пока все спят.

Сергей: Нет, нет, нет. Я ночью плотно сплю – заснул и все.

Минаев: А на станции кто-нибудь по ночам ест?

Дима: Было такое?

Сергей: У нас на станции подушек нет, поэтому негде было прятать.

Минаев: Понятно! Втихаря никто там не тащил! А расскажите нам о намерениях нашего космического руководства. С МКС что будет? Что будет с развитием Луны?

Ветрова: Мы слышали, что орбиту МКС хотят перенести ближе к Луне.

Сергей: Сейчас таких точных проектов нет, насколько я знаю. Только теоретические мысли. Что касается МКС, то она будет на своей орбите, дай бог, еще подольше полетает. Скорее всего, будет принято все-таки решение о продлении нашего участия и после 2020-ого года. За это время, наверное, удастся сформулировать нашу космическую политику. Потому что концепцию развития космонавтики никак не могут принять. Рогозин же сказал не так давно, недели три назад поставил задачу, вернее, озвучил: обеспечить лидерство в космосе. Поэтому, я надеюсь, это лидерство в космосе будет обеспечено и за счет пилотируемой космонавтики тоже. Будем ждать. Может быть, в течение полугода все это обозначится.

Минаев: А если вам предложат на Луну переселиться? Там сделают базу с постоянным местом жительства. Выделят вам там эти самые 6 соток, домик, огородик, и скажут: «Сергей, нам надо, чтобы вы там жили».

Сергей: Если пробурят еще скважину…

Минаев: Там будут все системы жизнеобеспечения.

Сергей: С удовольствием. Вообще, покинуть Землю здорово. Ну, не навсегда, конечно.

Минаев: Ну, это рядом, можно будет летать на выходные.

Сергей: С Луны наша планета хорошо видна, красивая. Я бы с удовольствием слетал, поработал бы там.

Минаев: Только все-таки поработать?

Сергей: Ну, пожить, поисследовать. Если будет задача – вернуться.

Дима: А если не будет?

Сергей: Я думаю, что все-таки наше руководство гуманное…

Дима: Как в анекдоте, где на солнце ночью летали…

Минаев: Вы же серьезными экологическими проблемами занимаетесь. И на МКС тоже занимались этим вопросом. А какие проблемы, связанные с экологией, видны из космоса, если смотреть на Землю?

Сергей: Когда смотришь на Землю просто невооруженным глазом, практически ничего не видно. И это здорово. Земля по-прежнему еще та планета, на которой можно жить. Но, если берем объектив фотоаппарата, уже наблюдаем локальные негативные моменты: нефтяные пятна, например. Мы периодически смотрим за этим делом. Смотрим за ледниками и за многим другим. Я практически постоянно лазил за панелями на станции, смотрел, есть ли там грибки, плесень, какая-то влага. Я могу сказать, что ее нет. Экология в порядке. А снаружи, конечно, есть небольшие проблемы. Микро-микро трещинки, много побитых иллюминаторов снаружи.

Минаев: Вы говорите, иллюминаторы, какие-то мелки повреждения снаружи есть. А есть возможность техническая заменить иллюминатор, само стекло, в космосе?

Сергей: Насколько мне известно, нет таких работ. Пока идет наблюдение, я так думаю, это сильно мешает работе, наблюдению за Землей. Но больших проблем нет.

Минаев: Это хорошо, когда нет проблем.

Ветрова: Пусть их не будет никогда.