Аллея звёзд — Лайма Вайкуле

Лайма Вайкуле, певица
Лайма Вайкуле, певица

ЦИТАТЫ:
«Мне, действительно, предлагали играть Мату Хари в мюзикле на Бродвее, но меня испугали три часа драматической роли и всего шесть песен. А еще необходимость каждый день выходить на сцену и говорить одно и то же...»
«Артистка может влюбиться только в оператора, потому что камера – это то, для кого ты говоришь, кому. Если бы я влюбилась, то только в оператора, слава богу, что я не снимаюсь в кино.»
«Мне неинтересно, что было вчера, мне интересно только то, что будет завтра.»

ИНТЕРВЬЮ:

УТР. Это Лайма Вайкуле! С Днем рождения Вас!

Л.В. Спасибо

УТР. И, как поется в одной песне Раймонда Паулса, «дай Бог Вам всего, всего, всего и чтобы не обидно и не стыдно». Сразу вопрос такой, вот эта красота и блестящая форма (жаль, что у нас не телепрограмма, а радио), это - работа над собой или природа-мама?

Л.В. Это мама-природа. Совсем недавно я участвовала в какой-то телевизионной передаче, где было очень много экстрасенсов, и так как я никогда не отмечаю День рождения, было очень интересно узнать, сколько лет они мне дадут. Они все это говорили по руке. Мне было не очень интересно, потому что когда у меня спрашивают, сколько мне лет, я не помню. Я не праздную День рождения, поэтому я здесь. Между прочим, сегодня День рождения еще и у Володи Винокура. Обычно я в этот день иду к нему на праздник.

УТР. То есть в свой День рождения Вы отмечаете День рождения Винокура?

Л.В. Да! И вроде всем весело и всем хорошо.

УТР. А какой самый необычный подарок Вам преподносили?

Л.В. Торт в рожу.

УТР. Нормально! Лимонов что ли догнал?!

Л.В. Мы так с Левчиком праздновали День рождения! Кстати, одна журналистка в Латвии мне сказала: «Лайма, я Вас всегда так уважала, но после того, что написали! Я не могу понять, как Вы могли?» А на самом деле было все просто. Отмечали День рождения Володи Винокура, и было все так торжественно и хорошо. Но они имели глупость в полночь пригласить и меня тоже к праздничному торту. Я и думаю: «Боже мой! Я такая хорошая. У меня все хорошо. Я никогда, никому ничего плохого не делала. Почему я не могу сделать чего-то такого, что душа просит». Подумала и говорю Винокуру: «Володь, ты можешь мне торт размазать по лицу?» А он говорит: «Ты что?!» Мы немного поспорили, а я вижу в его глазах, что он согласен. И я ему сделала это, а потом он мне. В общем, американские фильмы, которые мы видели в детстве, вдруг осуществились на Дне рождения у Вовчика. Ну, и моего тоже.

УТР. Вот так Лайма Вайкуле выдала один из секретов красоты. Хотите красивый цвет лица…

Л.В. Побольше крема

УТР. Мы знаем, что у вас любимое время года – весна. А в какое время суток лучше всего работается, живется, существуется и так далее?

Л.В. Я, знаете ли, жаворонок. Давным-давно я работала в «ночнике», в ночном баре, и мы как-то вечером с музыкантами выясняли кто из нас кто по гороскопу и по образу жизни. Я утверждала, что типичный жаворонок. На следующий день звонит мне часа в два один из музыкантов: «Позови жаворонка». А я ему отвечаю: «Жаворонок спит».

УТР. Предложение родилось, подкупающее своей новизной. Мы сегодня на праздник к Винокуру, а Вы за нас поработаете. У вас так все замечательно получается!

Л.В. Ой, с удовольствием!

УТР. А мы совы, мы полетели! Угу!

Л.В. А у меня и вечером хорошо получается, если что.

УТР. Наш слушатель Андрей интересуется, объездив весь мир с гастролями, Вы можете сказать, наши зрители от японских или американских отличаются, кроме языка?

Л.В. Да, конечно, отличаются. Японцы вообще без знания языка принимали меня на «ура». Когда я работала с американцами, самая главная похвала была «как это сексуально». У нас все лучше проходит, когда ты с распущенными волосиками, в длинном платье. Но иногда я предлагаю женщинам экспериментировать. Совсем недавно в Киеве была такая передача, где собирают самые плохие отзывы об артисте, а он потом это все комментирует. И мне сказали: «Лайма, Вам не надоело делать эти подтяжки. Ваше лицо уже как у десятилетнего ребенка!» Во-первых, колоссальный комплемент. Во-вторых, я не делала ни одной подтяжки. Что ж мне делать теперь! А потом меня спросили, почему я все как девочка, с цветами на голове.

УТР. Извините, а вам как юноша что ли надо быть?!

Л.В. Я не знаю. Я разозлилась наконец-то и стала всякие глупости говорить из серии: «Если будете меня хоронить, тоже можете в гробу цветы мне на голову положить. Тоже будет хорошо в любом возрасте».

УТР. И тогда тоже как девочка получится.

Л.В. Точно (смеется).

УТР. По поводу Вашей работы за границей… Вам предлагали же сыграть в бродвейском мюзикле, и почему отказались?

Л.В. Ну, я как раз начала рассказывать о моем участии в программе с экстрасенсами. Там одна женщина, которая угадала, когда я родилась и многое другое, сказала, что ко мне все приходит, но я, например, никогда не буду богата, потому что транжирка и то же самое с моей профессией. Как-то Матецкий сказал: «Лайма, почему ты никогда никому не рассказываешь, где ты была, что у тебя было? Что у тебя был контракт американский, что работала с крутыми музыкантами. Почему ты не рассказываешь? Другие не работали, а рассказывают». Это, я думаю, мой характер. Я всегда хотела быть врачом, а не в шоу-бизнесе. Вот в этом, наверное, проблема моя большая. Действительно я работала в Америке, в компании MCA. Мне действительно предлагали работать на Бродвее, в мюзикле играть Мата Хари. Но, когда я увидела этот талмуд, где было всего шесть песен,  а остальные - три часа драматической роли, откровенно говоря, я испугалась. Потом я испугалась, что нужно будет каждый день выходить на сцену, и одно и то же нужно будет говорить, и что я сойду с ума. Я уже имела это в ночном баре. Шесть лет моей работы сделали меня полусумасшедшей. Вот теперь, здравствуйте, я такая.

УТР. Лайма, профессия ко многому обязывает, но Вы можете назвать себя «светской львицей» в душе? Вы с удовольствием тусуетесь или потому что надо?

Л.В. Нет, я это ненавижу. Дома лучше, на природе, в Африке лучше.

УТР. А Вы сами готовите, когда гостей принимаете?

Л.В. Я совсем не готовлю. Недавно я обидела лучшего повара России, к сожалению, не помню его имени. Он страшно обиделся, когда я сказала, что для меня еда – это просто топливо. Он охренел и сказал, что ему со мной говорить не о чем. Его бизнес я подломила своей позицией, что все вкусное – самое вредное. Но я действительно считаю, что мы есть то, что мы едим, пьем и дышим чем.

УТР. Ну, и что поем.

Л.В. Естественно!

УТР. Давайте об искусстве поговорим. Считается, что песня лучше получится, если певица немножко влюблена в композитора. Случалось?

Л.В. О, это у меня обычно случалось с операторами.

УТР. С саундпродюсерами?

Л.В. Нет. Я про кино. Правда, я снялась в кино один раз и, как Раневская, сказала: «Плохо сняться в кино, это - то же самое, что накакать в вечность». Я это уже сделала. Я снялась в одном ужасном фильме. Не смотрите! Когда я снималась, я не знала, чем он будет заканчиваться.

УТР. Теперь все захотят посмотреть!

Л.В. Это да! И самые крутые тексты были: «Где кто, кто где!» Я поняла, что это ужас и в кино нужно сниматься только с профессионалами и с хорошим рабочим сценарием. Но я поняла еще одно, потом, когда уже снимала клипы, артистка может влюбиться только в оператора. Потому что камера – это тот, для кого ты говоришь, кому. В общем, если бы я влюбилась в творческом процессе, то только в оператора. Слава Богу, что я не снимаюсь в кино.

УТР. Зря я на музыканта учился. Пойду переучиваться на оператора! Лайма, у нас сейчас мода на все бывшее, воскресающее. Юрмалу вернули. Когда в жюри сидите, ностальгия не покусывает?

Л.В. Нет, ну что вы. Это еще зависит от характера. Мне не интересно, что было вчера. Мне интересно, что будет завтра. Иногда, когда бывала на сценах, которые очень любила и много времени там провела, я смотрела и думала: «Боже мой, как я могла там выступать. Это же ужасно». Но все что было в жизни… Не зря говорят: «Мои года - мое богатство». Это сказал очень мудрый человек. Все что я имела и хорошее, и плохое – это мой багаж, это мои знания.

УТР. Лайма, а в Вашем райдере есть что-то особенное, типа – три чебурашки, три гвоздики на запад?

Л.В. Нет, мы не занимаемся такой глупостью. Все, что меня может вдохновить, у меня с собой. Самое главное, чтобы была чистая гримерка, сцена была помытая. Это самое главное! Я боюсь всяких бацилл!

УТР. А от чего Вас сейчас, как говорится, прет, когда в студии записываетесь или на сцене?

Л.В. Самое главное – сцена! Самое любимое, потому что это нельзя вернуть. Я всегда очень любила репетировать, но сцена – это самое ответственное. Репетиции всегда можно поменять.

УТР. Помимо того, что хорошо поете и танцуете и вообще выступаете, Вы еще и медицинскую профессию освоили. Искусственное дыхание сможете сделать?

Л.В. Если страшно испугаюсь – да. Вот у меня недавно умерла собака на берегу моря, и мы делали ей массаж сердца. Скажу откровенно, я позвонила врачу и делала все под его консультацией. Поэтому доктор из меня уже плохой. Да и был никакой.

УТР. Почему все хорошее так быстро кончается?! Хочется убить часы об стенку, потому что вот тот самый час с Лаймой Вайкуле, который мы провели подходит к концу. Завидуем Владимиру Винокуру, которого угораздило родиться в один день с Лаймой. Ему Вы пели, а нам?!

Л.В. Вы знаете, как сейчас с пением опасно. На одной вечеринке меня попросили исполнить песню «Скрипач на крыше», а я забыла слова! Раз двадцать повторила фразу «Скрипач на крыше»… Потом, уходя, они меня попросили выучить слова, так как оказывается это гимн киллеров! А еще про «Пикадилли» интересная история. Вышла я в интернет и нашла анекдот: «Лайма Вайкуле утверждает, что в Лондоне нет общественных туалетов. По улице Пикадилли она шла, ускоряя шаг». Поэтому сейчас что-то опасно петь.

УТР. Мы же не с опаской, а с досадой говорим о том, что пора прощаться. Пару ласковых от Вас, Лайма, нашим слушателям.

Л.В. Дорогие, будьте здоровы, будьте счастливы! Приходите на наши концерты. Знайте, мы вас любим! Поем мы или молчим - мы вас любим! А вы нас, надеюсь, не забудете. Кстати, совсем недавно мне Валерий Леонтьев сказал, что он узнал наконец-то человека, который его не знает. Надеюсь, вы меня еще помните. Чао!